Изысканный адреналин - Страница 42

Подниматься в квартиру Торчинского решили пешком. Чижиков по ходу движения умело выкручивал лампочки на лестнице. Гроссмейстер считал, что данный ход не обоснован, потому что толстяка-продюсера, который весил не меньше ста пятидесяти килограммов, спустить по лестнице не представлялось возможным. Разве что темная лестница обеспечит им беспрепятственный уход в случае неожиданных сюрпризов.

На площадке между восьмым и девятым этажом мужчины остановились. Чижиков снял бандану, протер вспотевшее лицо, водрузил головной убор обратно на «плешку» и натянул резиновые перчатки. Штерн выдернул из кармана перчатки из тонкой кожи и, презрительно глядя на оператора, с достоинством надел их. А потом вытащил из кармана фляжку армянского коньяка.

- Я не пью! - сурово сказал оператор. - Уже год, - добавил Макс с пафосом и вырвал фляжку из рук гроссмейстера. - Потому что не хочу, - капризно сказал оператор, вытер губы рукавом и отдал наполовину опустевшую емкость Штерну.

- Вы же за рулем! - удивился Леонид, опрокинул другую половину в глотку и тоже вытер рот рукавом плаща - к чему фамильярности и церемонии?

- Не учите мне жить, лучше помогите материально! - выдал Чижиков крылатую фразу. - Обалдеть!

- Что такое? - поинтересовался Штерн.

- Стою ночью на заплеванной лестнице рядом с мусоропроводом, бухаю со знаменитым на весь мир гроссмейстером…

- Да будет вам, - смутился Штерн.

- И не пьянею! - закончил свою мысль оператор и посмотрел на Леонида вмиг окосевшими глазами. Вероятно, организм его сильно соскучился по градусам, и алкоголь впитался в кровь Чижикова мгновенно.

- У меня тоже нет ни в одном глазу, - сообщил гроссмейстер, покачиваясь. Перед выходом из гостиницы он опрокинул в себя еще пару-тройку рюмочек - для тонуса.

- Тогда пошли за мной, я - Сусанин, - деловито сказал Макс.

Обнявшись, мужчины поднялись еще на один лестничный пролет, подошли к квартире Торчинского и прислушались. На лестничной клетке было тихо. Лишь из квартиры Торчинского по-прежнему доносились звуки работающего телевизора. Повезло, соседи у продюсера оказались спокойными и не реагировали на шум. Иначе давно бы уже милицию вызвали или требовали бы тишины, стуча швабрами, ногами и руками в стены и дверь его квартиры. Впрочем, возможно, так и было - соседи повозмущались некоторое время, но, поняв бессмысленность своих действий, угомонились.

Чижиков легонько толкнул дверь бедром - она распахнулась, оператор галантно пропустил Штерна вперед и ввалился вслед за ним в квартиру.

Труп продюсера ничком лежал на ковре гостиной, рядом валялись бутылка из-под шампанского и разбитый бокал. Интерьер помещения смахивал на барские хоромы: хрусталь, фарфор, ковры, бархат, мебель с вензелями, тяжелые масляные картины в позолоченных рамах. На одной из картин был изображен Торчинский собственной персоной. Продюсер в бархатном берете, тужурке восемнадцатого столетья, блестящих штиблетах и белых гетрах восседал на гнедом коне. Глядя на картину, Штерн сочувственно скривился - коняшку было жаль.

- Кажется, он позу поменял, - проблеял оператор, снова перекрестился и побледнел. - Вроде по-другому лежал.

- Как по-другому?

- У него мизинец на правой руке отогнут был, а сейчас скрючен…

- Это судороги, - со знанием дела уверил Макса Штерн и ухватился за ковер.

Макс тоже ухватился за ковер, и через минуту посреди гостиной лежал огромный рулет, нафаршированный мертвым телом Торчинского и осколками стекла.

- Сия поклажа в лифт однозначно не влезет, - пришел к неутешительному выводу оператор. - Придется по лестнице его пердюхать. Удачненько это я так лампочки все повыкручивал. Прямо как знал!

- Может, лучше в окно?.. А там подберем, - предложил Штерн.

Мужчины метнулись к балкону, распахнули дверь. Это оказался не балкон, а лоджия - широкая и просторная. Свесившись вниз, мужчины оглядели окрестности.

- Хороший садик. Яблоньки раскидистые. Клумбочка с анютиными глазками, выложенная кирпичами. Только окна на другую сторону от подъезда выходят. Слушай, а зачем нам его прятать? - оживился Чижиков, от волнения он перешел на «ты». - Сейчас скинем его вниз, и все дела. Типа, несчастный случай.

- Идея отличная! - обрадовался Штерн.

С большим трудом втащив тело, завернутое в произведение искусства, созданное узбеками… или таджиками, на лоджию, мужчины попытались приподнять груз и перевалить его через перила.

- Постой! - прохрипел из последних сил Леонид. - Если мы его в ковре с балкона выкинем, какой же это будет несчастный случай?

- Зато получится клевый ремейк к мультфильму «Ну, погоди!», - азартно сказал оператор и предпринял еще одну попытку выкинуть труп продюсера с балкона. Попытка оказалась неудачной, Чижиков расстроился и предложил пойти еще выпить. Бросив в лоджии ковер с телом, мужчины вернулись в квартиру и приступили к поиску горячительных напитков.

- Виски, - ткнув пальцем в бутылку в баре, обрадовался Чижиков.

- И пиво, - хлопнув дверцей холодильника, доложил с кухни Штерн.

Друзья сделали себе по шотландскому коктейлю и уютно устроились на мягких диванах в гостиной.

- За знакомство! - провозгласил тост Чижиков, мужчины громко чокнулись, поднесли емкости с алкоголем ко рту…

Дверь лоджии скрипнула.

- А чего это вы здесь делаете? - удивленно спросил продюсер Торчинский, волоча за собой ковер, умело сотканный таджиками… или узбеками. Лицо продюсера отливало синевой, изо лба торчал осколок стекла, по носу текла струйка крови.

- Бл…!!! - в один голос сказали мужчины и одновременно выронили стаканы из рук.